О линиях, о прогрессе

Я пришёл к ахалтекинским лошадям в 1971 году, и тогда, и сейчас спустя почти 50 лет я слышу впоросы: “Какой линии эта лошадь” или “Мне нужен жеребец этой линии”. Уверен, пройдёт ещё 50 лет и эти вопросы всё так же будут задавать. Я вот уже почти 50 лет в коневодстве и так и не понял смысл этих вопросов, какую информацию ожидают получить, какие проблемы им решают линии?

Почти все линии, принятые и утверждённые во ВНИИКе, ведут своё начало из прошлого века, некоторым , как линии Меле-Куша уже более 100 лет. Некоторые в 20-х, 30-х, 40-х годах получили своё начало, такие, как Еля, Кир-Скакра, Ак-Сакала, Эверды-Телеке, Посмана, Карловача. В 60-х сформированы линии Гелишикли, Факир-Пельвана. Нет смысла перечислять всех, но именно по этим древним именам мы сегодня меряем нашу селекцию. Большинство наших современников не видело родоначальников линий, не знакомы с их качествами. Клички родоначальников ушли в десятые колена в родословных современных лошадей, но мы с каким-то упорством держимся за эти фетиши, которые не несут нам никакой практической информации. Да и прилитие генов по боковым, материнским линиям давно размыло их. Каждая лошадь, принимавшая участие в создании современной лошади, является строительным материалом из которого состоит современное ахалтекинское коннозаводство и нельзя какому-то одному кирпичику придавать более сакральное значение, чем он есть на самом деле. Да и пращуры, находящиеся далее 4-го ряда практически не оказывают какого-либо значительного влияния. Так к чему тогда эта игра в фетиши, которую мы наблюдаем среди заводчиков и любителей лошадей?

В селекции, безусловно, должны быть реперы, на которые надо ориентироваться, чтобы получить выдающееся потомство. Это должны быть хорошо известные выдающиеся лошади, прославившие породу своими качествами, присутствие, которых в родословных, поднимает статус лошади, подразумевает наличие в ней тех или иных талантов. Это могут быть и жеребцы, и кобылы и они должны быть рядом в первых четырёх рядах предков.

Можно назвать это линиями, можно не называть, но родословная должна быть насыщена современными героями, а не былинными, полумифичискими персонажами столетней давности.

За последние 100 лет критерии разведения лошадей кардинально изменились. Сто лет назад верховых лошадей разводили для нужд кавалерии, лошадь должна была быть выносливой, экономичной и неприхотливой, чтобы выдержать трудности военной жизни. Приветствовались лошади с настильными, экономичными движениями, способностью преодолевать естественные препятстия, способностью идти в атаку, на огонь, рисковать жизнью. Сегодня эти качества невостребованы, лошадь ушла в спорт, где нужны зрелищность, зрелищность и ещё раз зрелищность, способность удерживать внимание публики. Соответственно и селекция прогрессирует в сторону развития зрелищных качеств. Сегодно не нужно экономить силы лошади и рисковать её жизнью в боевом походе. “Show must go on” поэтому за время своего представления, а это 5-10 минут на манеже, лошадь должна показать все свои зрелищные качества на высочайшем уровне суметь выплеснуть всю энергию. Лошадь должна быть построена так, чтобы показать все свои качества с высокой амплитудой, без кажущихся усилий в заданный короткий промежуток времени. Нравится кому-то это или нет, но таковы реалии современной востребованности лошади. Современная селлекция должна опираться на современных выдающихся лошадей, а не на фетиши, только потому, что этот фетиш надо поддерживать ради каких-то сакральных идей.

Собственно говоря современное коннозаводство теперь так и называется “Спортивное коннозаводство” и участвовать в нём должны выдающиеся по спортивным качествам лошади.

Конечно же можно не следовать этому тренду, продолжать опираться на старинные фетиши. Но, как результат, нас уже лет, как 40 нет в большом спорте и вряд ли мы там появимся, если ничего не предпримем. Будем, таким замороженным в веках реликтом. Правда и сторонников этого тоже не мало.

                                                                                                                                                                                                                Л. Бабаев